|
48. МОРЖ ИЗ САН-ФРАНЦИСКО
Не успели утренние лягушки проквакать гимн солнцу, как уже новый секретарь
мистера Мильки появился на террасе и приступил к исполнению своих обязанностей.
На столе кипой лежала корреспонденция, только что доставленная по адресу
генерального прокурора.
Он механически вскрыл несколько конвертов, пробежал их и стал делать отметки
в своей записной книжке. Павел Туск - человек аккуратный. Несмотря на
странную печать безжизненности и омертвения, отмечавшую всю его внешность,
глаза Туска обличают высокую интеллигентность. Он дошел уже до половины
своей работы, когда в руках у него очутился небольшой грязноватый конверт,
пропитанный табачным дымом. Все с той же методичностью он вскрыл и этот
конверт и погрузился было в чтение, как вдруг по лицу его разлилась краска,
глаза сверкнули, как у сумасшедшего. Мистер Туск вскочил с места и стал
искать взглядом звонок. Надо сознаться, что манеры его отнюдь не походили
на манеры должностного лица эмигрантского происхождения. Негр, вынырнувший
на его звонок, остановился в дверях как вкопанный.
- Эй, послушайте! - начальственным тоном произнес секретарь, держа в руках
конверт. - Кто читал у вас до сих пор корреспонденцию мистера Мильки?
- Мисс Юнона, - пролепетал негр, выпучив на него глаза.
- Позовите ее сюда!
- Мисс Юнона принимает молочную ванну, - осмелился доложить негр.
- Позовите ее, когда она будет готова! - сказал секретарь и снова погрузился
в письмо.
- Нолла, - сказал негр толстой негритянке, заведовавшей горничными мисс
Юноны, - скажи молодой мисси, чтоб она вылезла из молока. Новый секретарь
ждет не дождется ее появления, так и передай.
- Дурень! - ответила негритянка. - Ты бы еще назвал молодой ту солонину,
которую она отпускает на обед!
И, подвязав себе чепчик, она пошла в ванную, где мисс Юнона Мильки мирно
покоилась в молоке, к сомнительной пользе для себя, но к большому счастью
для своих ближних, ибо молоко, как известно, не отличается прозрачностью.
Мисс Юнона была сильно не в духе, но основной чертой этого стойкого характера
было умение не сдаваться судьбе ни живой, ни мертвой.
- Ты говоришь, он уехал поздно ночью, не велев никого будить? - переспросила
она у своей горничной, приготовлявшей в ступе бальзамическую смесь из
сухого гелиотропа, пудры и различных замазок.
- Так оно и было, мисси, - словоохотливо ответила горничная. - Конюх говорит,
что он будто как плясал в ожидании лошади, вроде горячей кобылки, а потом
перемахнул через седло, да и был таков.
- Вот что значит ревность... - задумчиво произнесла мисс Юнона, похрустывая
в молоке суставами на манер кастаньет. - Никогда не советую тебе, Доротея,
рассказывать о своих обожателях новому поклоннику. Это ужасно как действует
на их самолюбие!.. - Она помолчала минуты две и мечтательно произнесла,
глядя на потолок: - И мне не следовало при нем так радоваться появлению
мистера Туска, совсем, совсем не следовало!
- Мистер Туск просит мисс Мильки выйти к нему как можно скорее... - запыхавшись,
произнесла Нолла, просунув в дверь черную голову. - Он сказал Саму, а
Сам мне, а я...
Мисс Мильки не дала ей докончить. Бросив торжествующий взгляд в сторону
Доротеи, она рассекла млечные волны и вынырнула из них во весь свой рост
наподобие Афродиты.
Спустя полчаса рыжая девушка в коротком платье задорно выбежала на террасу:
- Идемте завтракать, дорогой мистер Туск! Дела могут подождать! - вскричала
она с пленительной наивностью и повисла на руке секретаря.
Но секретарь проявил необычайное упорство. Он посмотрел на нее проницательным
взглядом, протянул ей конверт и сказал:
- Прочитайте письмо и постарайтесь вспомнить, куда вы дели предшествующее,
на которое ссылается автор.
Мисс Мильки невольно подчинилась приказу секретаря. Она прочла следующее:
"Неизвестного происхождения, доставлено на собаке, прибывшей из
Америки в Кронштадт, и послано адресату капитаном судна "Амелия"
ирландцем Мак-Кинлеем".
Вслед за этими крупными каракулями, основательно сдобренными табачным
дымом, шло письмо:
ГЕНЕРАЛЬНОМУ ПРОКУРОРУ ШТАТА ИЛЛИНОЙС
Высокочтимый сэр,
если вы получили мое предыдущее письмо и вынули пакет из моего тайника,
вам небезынтересно будет узнать продолжение морлендеровского дела. Я держу
в руках все его нити. Я посажен в сумасшедший дом, откуда как нельзя лучше
можно следить за главным преступником. Вы поймете меня, если потребуете
освобождения из камеры N_132 умалишенного Роберта Друка.
Мисс Мильки нетерпеливо пожала плечами:
- Дорогой мистер Туск, он нисколько не скрывает, что он умалишенный. Я
не могу понять, неужели можно придавать значение письмам сумасшедших!
- Но вы получили его первое письмо?
- Ах, какой вы неотступный! Вон в этом сундуке решительно все письма,
полученные на имя папаши. Если хотите, берите и разбирайте их до самого
дна!
Павел Туск именно так и сделал. Несмотря на депутацию из четырех негров,
трижды призывавшую его завтракать, он засел над сундуком и просидел над
ним добрую половину дня. Все его поиски оказались тщетными. Ничего похожего
на письмо Роберта Друка там не отыскалось. Тогда он проявил необычайную
энергию: велел заложить лошадей и отвезти себя на соседнюю телеграфную
станцию, откуда он протелеграфировал в Чикаго от имени генерального прокурора
о немедленной высылке ему полного списка нью-йоркских сумасшедших домов.
Затем он вернулся в коттедж и принялся сшивать в тетради деловые бумаги
и письма.
Когда безмятежного старца после обеда выкатили на террасу, Туск подсел
к нему с таким независимым видом, что в груди мисс Юноны шевельнулось
страшное предчувствие: не ставленник ли это самого Дота?
- Любезный сэр, - сказал он старцу деловым тоном, - вы сильно запустили
дела. Если разрешите, мы с вами съездим сегодня в город на сессию и дадим
ход кое-каким из поступивших на ваше имя жалоб.
- Нне ссегодня, сэр! - жалобно простонал старец, бросая на своего секретаря
беспомощный взгляд. - Ссегодня я а-адски занят!
- Масса Мильки ждет сегодня знаменитого моржа, сэр, - вмешался негр Сам,
приходя на помощь своему господину.
- Моржа?
- Из Сан-Франциско, сэр. По интересному газетному описанию.
- Ну да! - капризно вмешалась Юнона, становясь в оппозицию к своевольному
секретарю. - Если мы нанимаем людей, мистер Туск, мы всегда задаем им
вопросы и они отвечают, а вовсе не наоборот!
- Что за морж из Сан-Франциско? - продолжал допытываться неумолимый секретарь
отрывистым тоном.
- Морж! - истерически вскрикнула Юнона. - Я прочитала папе из газеты,
что на берег в Сан-Франциско вышел удивительный морж необычайной толщины
и стал страшно лаять. Когда его захотели поймать, он кинулся на своих
плавниках прямо в город, пробежал три улицы, залез в аптеку и едва не
искусал аптекаря. Папаша, разумеется, захотел купить этого моржа, и мы
выписали его от аптекаря наложенным платежом.
- Хорошо же вы занимаетесь государственными делами, мистер и мисс Мильки!
- сурово отрезал секретарь, вперив в обоих укоризненный взгляд. - Вот
здесь, в портфеле, ждет очереди таинственное убийство вдовы полковника,
похищение брильянтов у креолки, пропажа завещания из конторы в Чикаго,
два-три дела не меньшей важности. Здесь лежит обвинительный акт против
кокаиниста, восемь жалоб на истязание и грабеж, четыреста неразобранных
случаев шантажа и вымогательства, донос на акционерное общество по сплаву
бревен по реке Миссисипи, извещение о поимке бежавшего банкрота с двумя
миллиардами долларов и, наконец, анонимное письмо о подкупе депутата Пируэта
князем Феофаном Оболонкиным, а вы ничего этого не читали и ни о чем этом
не заботитесь... Негр! Подать мне перо, чернила, бумагу!
Сам выбежал из комнаты с трясущейся челюстью и через секунду доставил
все необходимое.
- Мисс Мильки, пишите!
Неизвестно почему, но мисс Мильки покорно взяла перо и написала под диктовку
секретаря следующее:
"Ввиду моего болезненного состояния передаю все свои права по генеральной
прокуратуре штата Иллинойс мистеру Павлу Туску".
- А теперь подпишитесь за отца.
Дрожащие пальцы мисс Мильки вывели подпись.
- Так! А теперь занимайтесь моржами, и чтоб вся корреспонденция до моего
возвращения не была распечатана!
С этими словами секретарь схватил бумажку, кивнул мисс Мильки и ее отцу
и быстро сошел с террасы, направляясь к конюшням.
- Узурпатор! - визгливо крикнула ему вслед мисс Мильки, раскинула руки
по обе стороны корпуса, подобно двум веслам над утлой ладьей, и упала
в обморок.
Безмятежный старец сидел в кресле, глядя на нее с детским состраданием
и тщетно взывая к разбежавшимся неграм.
- Юнни, - произнес он с трудом, - джентльмен прав... Не плачь, Юнни!
Полежав минут пять, Юнона пришла в себя, взглянула на отца странным, помутившимся
взором и удалилась к себе в комнату.
Павел Туск проскакал до станции и с экспрессом прикатил в город. Он энергично
расследовал с десяток уголовных дел, произнес две речи, навестил двух-трех
заключенных, пообещав им скорое окончание их дела, и кончил тем, что до
чрезвычайности понравился судейской публике.
- Вот это так рабочая рука! - шептались у него за спиной, пока он вел
деловые разговоры своим отрывистым тоном.
Был уже вечер, когда он вернулся в коттедж. Взорам его представилась странная
картина.
Перед креслом мистера Мильки в цинковом ящике с водой сидел огромный блестящий
морж, глядя маленькими умными глазками прямо в глаза старцу. Из полураскрытой
глотки его вырывались лающие стоны, плавники безжизненно распластались
по стенкам ящика.
- Получили-таки! - без особенного удовольствия сказал секретарь, проходя
мимо моржа на террасу.
В ту же секунду морж закинул голову, и воздух огласился таким ужасным,
таким раздирающим лаем, что негры упали на землю, пряча лица в колени,
а сам мистер Туск почувствовал неприятное стеснение сердца.
- Моржжик сстрадает! - пробормотал мистер Мильки. - Ппомогите ему, сэр!
- Вздор! - отрывисто проговорил секретарь, подходя, однакоже, к моржу.
Он пристально оглядел его, приподнял плавники, провел рукой по шее и брюху,
и морж сносил это с изумительной кротостью. Внезапно рука секретаря нырнула
под воду, и он крикнул неграм:
- Эй! Несите сюда чашку рвотного!
Ворча и спотыкаясь, испуганные негры принесли ему все что нужно.
- Влейте моржу в глотку!
Но на этот раз магический голос секретаря не возымел никакого действия.
Негры попятились друг за друга и остановились шагах в десяти от моржа.
Пробормотав ругательство, мистер Туск поднял морду моржа, и свирепое животное
без единого протеста проглотило лекарство; потом он, засучив рукав, снова
сунул руку в воду и нажал на что-то с такой силой, что по телу моржа прошла
судорога.
Хав! Хав! - пролаял он еще раз и стал корчиться в ужасных муках.
Секунда, две, три - и из моржовой глотки показалось что-то блестящее.
Еще секунда - оно вылетело наружу, упало на пол и со звоном разбилось
у ног мистера Мильки.
- Бутылка! - сказал секретарь, высвободив руку из воды. - А в ней сверток
бумаги!
С этими словами он быстро подхватил пожелтевшую пачку листов и унес их
в свою комнату, оставив моржа и прокурора в приятном взаимосозерцании.
НАЗАД.::. .::. .::. ДАЛЬШЕ
| |